Родион Селифонтов

Впервые Родик сбежал из дома в полгода, на четвереньках — так проявилась его болезнь

У малыша задержка интеллектуального развития, речи, гипердинамический синдром, и пока все можно исправить, но на лечение у одинокой мамы нет средств.

— Родику и полгода не было, когда он впервые незаметно выполз из коляски и на четвереньках ушел из дома путешествовать по огороду, — вспоминает Татьяна. — Я буквально на пару минут отвернулась, поворачиваюсь, а сына нет! Ищу — и в доме нигде нет. Мы тогда в селе, в доме бывшего мужа жили… Еле поймали этого беглеца в лопухах! Но я даже радовалась, что у меня сын такой активный и самостоятельный. А потом оказалось, что гиперактивность была первым признаком болезни.

Родион родился идеально в срок, пятьдесят четыре сантиметра, больше трех с половиной кило — богатырь, а не парень! Все радовались: семья очень хотела мальчика. 

Первой проблемы заметила бабушка. «Тань, что-то он на имя не откликается, — озабоченно сказала она невестке, когда Родику был годик. — Проверь, не глухой ли?»

— Я тогда даже рассердилась, — вспоминает Татьяна. — У меня с детьми забот полон рот, а приходят родственники на полчаса и диагнозы ставят. Но потом поняла, что свекровь права. Имени своего Родион и правда будто не слышал. И вел себя странно, то все время полз куда-то, бежал, то вдруг зависал на полчаса в одном положении, раскладывая в ряд карандаши. И говорить нормально не мог — «птичий» набор звуков и ни одного внятного слова. В общем, в два с половиной года мы пошли мы по врачам. Со слухом у него оказалось все в порядке, а вот невролог провела пару тестов и выдала приговор — аутизм.

Мама — сама опытный социальный педагог в интернате — не поверила и стала искать более опытного специалиста. Психиатр, которого посоветовали, долго возился с Родионом, проводил тесты, слушал его тарабарский язык, и, наконец, подытожил: 
— Это, конечно, не аутизм, но какое-то расстройство аутичного спектра у ребенка налицо, — сказал доктор. — Вашему мальчику очень сложно справиться с собственной психикой, Задержка пока легкая, но самостоятельно ему крайне тяжело развиваться. Однако, если помочь, ребенок будет абсолютно нормальным. Не запускайте. Идите в специальный сад, к хорошим педагогам. Именно сейчас это крайне важно!»
С тех пор в медкарте у Родиона стоит длинный, сложно-расплывчатый диагноз: «Другие общие расстройства развития, с выраженной задержкой интеллектуального развития и тяжелым недоразвитием речи, гипердинамический синдром».

Увы, специализированного садика в родном селе не оказалось. Но с тех пор Родион регулярно посещает целый ряд специалистов: психологов, логопеда и невролога. И развитие ребенка сдвинулось с мертвой точки. Родион даже пошел в обычный сад, правда, в группу на год младше своего возраста, но от идеала его уровень пока далек.

— Если он куда-то идет, то всегда бежит, — вздыхает мама. — Спокойным быть просто не может. Словно какая-то сила рвет на части изнутри. Услышит, например, голоса с детской площадки, и прямо тут же, раздетый, никого не предупреждая, может выскочить из дома. Причем, бежит на дорогу, под машины, куда угодно, совершенно не ощущая страха, как тогда, из коляски. Словно пытается убежать сам от себя… И говорить нормально ему очень тяжело. Постоянно заговаривается, путает и забывает слова. А нам же через полгода в школу поступать. От того, насколько удастся победить весь этот кошмар, зависит то, возьмут его учиться с обычными детьми, или отправят в коррекционную школу. 

Сам Родион очень старается! Мама постоянно видит, какую сложную борьбу ведет сын со своей болезнью. Возвращаясь из детского сада, он часами сам с собой разыгрывает «спектакли», репетируя, как правильно дружить и общаться. Повторяет, что он сказал воспитательнице или другому ребенку, что они ему ответили, говорит и за себя, и за других... 

Недавно был трогательный случай — мальчик увидел мусоровоз и буквально влюбился в эту машину! Вытребовал себе такую же, игрушечную, и твердит, что станет водителем мусоровоза, потому что «эта работа нужна другим» и просто «это красиво»! Он очень хочет быть любимым и нравится. Но пока судьба бьет его. Спокойные дети с ним не водятся, потому что слишком сложно общаться. Папе больной ребенок оказался не нужен, в результате чего семья, увы, распалась.

— Родителей у меня нет, мужа теперь тоже, — вздыхает Татьяна. — Очень сложно выплачивать ипотеку одной с двумя детьми, один из которых болен. Но я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы сын вырос полноценным человеком, а не повис, как говорится, «на шее общества» с инвалидностью. Нам нужна только небольшая поддержка, умоляю, не бросайте нас в беде! 
Доктора подтверждают, что судьба Родиона зависит только от своевременного лечения.  Пожалуйста, помогите оплатить профессиональную реабилитацию Родиону, чтобы он успел подтянуться до школы!